В январе и феврале 1877 года в двух номерах журнала «Вестник Европы» был опубликован последний роман Ивана Сергеевича – «Новь».
Писатель придавал этому произведению огромное значение. Во-первых, Тургенев намеревался предельно ясно сформулировать свою гражданскую позицию по социальным и политическим вопросам.
М.М. Стасюлевич, редактор и издатель Вестника Европ |
Во-вторых, он рассчитывал, что это реабилитирует его в глазах былых соратников и сподвижников (и вообще всего передового российского истеблишмента), поскольку считал сформулированные в романе идеи смелыми и прогрессивными. Классик пребывал тогда в двусмысленном положении. Консерваторы считали его излишне свободомыслящим, а «оппозиция» – напротив, чрезмерно либеральным и мягкотелым.
И, в-третьих, романом «Новь» Тургенев намеревался завершить свою литературную карьеру.
«Что же касается до новой повести, – писал он издателю «Вестника Европы» Стасюлевичу 26 января (7 февраля)
Мы знаем, что намерение «раскланяться с читателями» Тургенев после публикации «Нови» так и не осуществил – к счастью для всех нас. Но это было последнее крупное произведение писателя.
На общем титульном листе к роману написано:
«Начат – в Париже, Rue de Douai, 50, во вторник 1-го фев. /20-го янв. 1876.
Кончен – в Спасском – в четверг 27/15-го июля 1876.
5 месяцев и 25 дней.
(Писан с одним, почти двухмесячным, промежутком).
Последние 302 стр. написаны в Спасском.
(Всех страниц 490)»
Да, написан этот роман был сравнительно быстро, но замысел его Иван Сергеевич вынашивал шесть лет. Первым документом в творческой истории «Нови» является запись, помеченная: «Баден-Баден. Пятница, 29/17 июля 1870, без четверти 10»: «Мелькнула мысль нового романа. Вот она: есть романтики реализма ~ Русский революционер». Здесь же были намечены: тип «красивой позерки», «тип девушки тоже несколько изломанной, „нигилистки“, но страстной и хорошей», и некоторые другие персонажи будущего романа.
В феврале 1872 года Тургенев написал для себя сжатую фабулу «Нови», своего рода конспект, озаглавленный «Рассказ новой повести». В дальнейшем внешняя сюжетная линия романа не претерпела значительных изменений, в то время как наблюдения писателя над русской действительностью 1870-х годов определили конкретное историческое содержание произведения: роман о революционерах «вообще» стал романом о народниках и о «хождении в народ».
Публикация романа Новь в Вестнике Европы, 1877 год |
Если немного пофантазировать, в действующих лицах и сюжетных коллизиях романа можно усмотреть незатейливые аллегории: символизирующая Россию девушка Марианна вначале увлекается нигилизмом революционера-народника Алексея Нежданова, олицетворяющего собой все радикальные общественно-политические силы. Однако «хождения в народ» Алексея должного отклика в народе не встречают – мужики к нему враждебны и речей его не понимают. Нежданов разочаровывается в революционных идеях и стреляет себе в сердце, что символизирует бесперспективность этих самых идей. Марианна же (Россия) через некоторое время венчается с их общим другом, Василем Соломиным, который хотя и сочувствует революционным идеям, но относится к ним скептически, предпочитая более практические дела (например, при фабрике он открыл школу и больницу). Налицо либерально-буржуазные представления Тургенева о перспективном пути переустройства российского общества, ставшие в своё время причиной его разрыва с некрасовско-панаевским «Современником».
Неудивительно, что первоначальная реакция критиков на «Новь» была преимущественно отрицательной, причём как со стороны консервативного лагеря, возмущённого сатирическим изображением в романе сановника Сипягина, так и со стороны народников, отмечавших незнание автором многих сторон деятельности революционеров.
М. Е. Салтыков-Щедрин расценивал этот роман как услугу самодержавию. «Самодержавие» в лице цензуры, в свою очередь, дало добро на публикацию второй части «Нови» только потому, что первая часть романа уже была опубликована, и запрет на публикацию второй грозил вызвать скандал в обществе.
Среди многочисленных критических заметок тех лет есть одна настоящая жемчужина.
7 июля 1877 года в австрийской газете «Neue Freie Presse» была опубликована статья о романе Тургенева «Новь», подписанная монограммой «M.C.H-I».
Автор статьи, в частности, писал:
«Однако как раз теперь, в это насыщенное предгрозовым электричеством мгновение, когда судьба мира вручается произволу брутального насилия, смелая рука приподнимает плотную завесу, что скрывала до сих пор империю, где никогда не переставал свисать кнут. Благословенный Богом поэт – тот, кто протянул нам свою руку, чтобы повести нас на свою Родину, которой он верно посвятил себя и с которой связан всем своим существованием – поэт, который, несмотря на своё универсальное образование и своё часто космополитически окрашенное мировоззрение, никогда не отрекался быть русским – телом и душой. Сколь многими духовными наслаждениями мы были уже обязаны Ивану Тургеневу, сколько часов он украсил в нашей жизни дыханием поэзии, овевающей его произведения и предающей его персонажам жизнь! Но никогда мы не были в таком долгу перед ним, никогда не чувствовали мы, сколь многим обязаны ему, как теперь, когда он в последнем своём романе «Новь» показал нам то, что до сих пор, по крайней мере, в своей совокупности уклонялось от нашего взора, и подтвердил то, что мир лишь в крайние мгновения ощущал как мимолётное предчувствие. <…> В немногих словах писатель раскрыл нам здесь тайну России. Нигилизм толкает царизм, уже не чувствующий себя уверенно, к войне, знамёна которой украшены пустыми фразами о правах и свободе братьев по вере, которые всё ещё обманывают многих, тех, кто живёт иллюзией, что Россия сражается за свободу, в то время как она на самом деле сражается лишь за то, чтобы избежать каждодневных, ставших неотложными требований свободы. И Россия столь долго будет вести войну с заграницей, она столь долго будет попирать право и договора, сколь долго ей будет удаваться подавлять нигилизм или пока её саму не убьет нигилизм».